|
Страсти - это единственные ораторы, доводы которых всегда убедительны. |
Страсть |
|
|
Судьба порой так искусно подбирает различные людские проступки, что из них рождаются добродетели. |
Добродетель |
|
|
Тайное удовольствие от сознания, что люди видят, до чего мы несчастны, нередко примиряет нас с нашими несчастьями. |
Несчастье |
|
То, что люди называют добродетелью, - обычно лишь призрак, созданный их вожделениями и носящий столь высокое имя для того, чтобы они могли безнаказанно следовать своим желаниям. |
Добродетель |
|
Только зная наперед свою судьбу, мы могли бы наперед поручиться за свое поведение. |
Поведение |
|
|
Тот, кто думает, будто может обойтись без других, сильно заблуждается, но еще сильнее заблуждается тот, кто думает, будто другие не могут обойтись без него. |
Нужда, потребность, необходимость |
|
|
У нас не хватает силы характера, чтобы покорно следовать всем велениям рассудка. |
Воля, сила воли |
|
|
Умеренность - это боязнь зависти или презрения, которые становятся уделом всякого, кто ослеплен своим счастьем; это суетное хвастовство мощью ума. |
Умеренность |
|
Умеренность в жизни похожа на воздержанность в еде: съел бы еще, да страшно заболеть. |
Умеренность |
|
Умеренность счастливых людей проистекает из спокойствия, даруемого неизменной удачей. |
Умеренность |
|
Умеренность того, кому благоприятствует судьба, - это обычно или боязнь быть осмеянным за чванство, или страх перед потерей приобретенного. |
Умеренность |
|
|
Философия торжествует над горестями прошлого и будущего, но горести настоящего торжествуют над философией. |
Философия |
|
Хотя судьбы людей очень несхожи, но некое равновесие в распределении благ и несчастий как бы уравнивает их между собой. |
Равенство, равноправие |
|
Человек никогда не бывает так счастлив или так несчастлив, как это кажется ему самому. |
Несчастье; Счастье |
|